Белая Церковь — пока без крестов...

  Moscow Time

  Один из самых уютных городов Украины ждет своего миллиона для реконструкции прославленных памятников местной архитектуры.
  Надо ли напоминать читателям о том, что представляет собой город, отмечающий в нынешнем году свое 980-летие? Кто не бывал, кто не слыхал о красавице Белой Церкви, расположенной в 80 км южнее Киева?
  Названием городу послужила небольшая церквушка, построенная в XIV в. на Ярославовом  холме. Почему Ярославовом? В честь основателя местечка Ярослава Мудрого. Крещен он был с именем Юрий. Поэтому и город долгое время назывался Юрьевым.
  Однако от Юрьева не осталось почти ничего. Кочевники сожгли город. Сохранился лишь причудливый ландшафт да кое-что от следующей исторической главы населенного пункта, начавшейся в XIV ст. со строительства той самой церкви. Была она православной. А в начале ХIХ ст. на ее месте, точнее в 50—80 м восточнее едва сохранившегося ее фундамента, вырос    римско-католический костел Иоанна Крестителя.
  Вот уже 106 лет этот храм — символ Белой Церкви, а последние 17 — центр ее культурной жизни, музыкального и  изобразительного  искусства. Дом органной музыки имеет тяжелые, на манер средневековых, высокие двери с могучей ручкой, на которую нужно налечь всем телом, чтобы очутиться в обществе эффектной белоцерковской дамы — билетерши и по совместительству эксперта живописных полотен.
  — Что вы принесли? — строгим взглядом окидывает она вас, приняв за художника, коль скоро  на носу у вас очки, а в глазах за толстыми линзами испуг и растерянность. — Только не говорите, что это опять лодочки или сухая ветка! — заметно раздражается женщина.

  Оказывается, что помимо гастролей известных исполнителей и вокалистов, международных музфестивалей и детских певческих конкурсов здесь полным ходом идет продажа картин местных художников. На каждом углу города афиши, сообщающие о выставке-продаже. В действительности же в костеле сначала замечаешь бирки с ценами работ, а потом изобразительное искусство, потому что бирки огромные: где же сюжет живописца?..
  — Так-так! «Б.Церковь», — перебирает билетерша картотеку. — «Б.Церковь» уже есть, дорогой вы мой! Потрудитесь назвать как-то  иначе! И рамку подберите подороже! А цену потом накинем! У нас же здесь солидные люди бывают!
  На эту подготовку к торгам не без грусти взирает портрет основателя костела Ксаверия Браницкого. Но, с другой стороны, инициатива галереи вполне объяснима. 17 лет тому назад город купил в Чехии орган за $1 млн 200 тыс. И эти деньги надо возвращать в местный бюджет. Вот и возвращают — преимущественно силами школьников, часто приводимых на концерты, да кистями местных художников...
  Никогда не видал обладателя счастливого лотерейного билета, ставшего вмиг миллионером, но человека, отдающего городу $1 млн, повстречал с глазу на глаз. Это директор белоцерковского Дома органной музыки Александр Щабельный — чрезвычайно увлеченный человек.
  Путь к его кабинету пролегает мимо зияющей дыры подвала прямо посреди отполированного пола  коридора. В пылу забот он обходит эту вечно открытую западню по самому краю и напоминает, что уже 17 лет просит огородить спуск в подвал веревочкой.
  — Веревочкой еще хуже будет! — отвечает ему всезнающая билетерша.

  — Каково это быть директором? — спросила я у Александра Романовича в его апартаментах на  хорах. Сначала он расхохотался, но скоро посерьезнел, попросил «закрити двері щільніше» (из зала доносились звуки детского сольного пения) и признался: «Важкувато, звичайно».
  Я выслушала отчеты о ведении хозяйства в костеле Браницких, где, помимо музыкантов и  живописцев, по воскресеньям и средам собираются парафияне. Все сметы и графики предстали перед моим взором, и я поняла, что до миллиона моему собеседнику еще очень далеко. Но пока   гостеприимный хозяин потчевал меня чаем с пирожками и рассказывал:
  — Зарплата у наших співробітників невелика. Втішає те, що нами незабаром опікуватиметься обласне управління. Може, тоді хоча б до 950 грн. дотягнемося. Кожного дня у нас концерти.  Приїздять делегації, дивляться на картини — і купують...
  Оптимизму предприимчивого Александра Романовича можно только позавидовать. Надеется он и  на то, что куполам храма вернут кресты. Так много времени прошло со времен большевистской борьбы с религией, а зияющие раны прошлого все еще налицо…
  Господин Щабельный рассказал о том, что известные в Белой Церкви замечательные     достопримечательности с каждым годом во все более плачевном состоянии. В первую очередь страдает природа.

  В том числе удивительный Александрийский парк — уникальный дендрозаповедник, построенный Ксаверием Браницким в честь его супруги Александры. Спасо-Преображенский храм и монастырь Марии Магдалины (церкви, также причисленные в местных путеводителях к белым и потому к совершенно своим) лишь недавно получили внешний блеск, но внутри еще требуют реставрации.  (Немногие столичные храмы сравнятся с великолепием убранства белоцерковских.) Какая    архитектурная роскошь застыла в ожидании капиталовложения и заслуженного своего расцвета!
  — Однажды опустеет Париж! — уверил меня гардеробщик органного Дома. — Если уважить тысячелетнюю историю Белой Церкви, намарафетить памятники архитектуры и благоустроить быт,   туристы обязательно нагрянут! Будет и на нашей улице миллион! — выразил он такую еще режущую  наше ухо совершенно американскую мечту.

-------
счетчик посещений